Поговорим о предыстории масленицы. Этот праздник связан с весенним праздничным циклом, знаменует его начало, приход весны. Сегодня масленица приходится на вторую половину февраля – март, не позднее времени весеннего солнцестояния. Исследователи считают, что сезонные праздники в древности были продолжительными, имели свои определенные стадии, объединявшееся в единый, например, весенний праздничный цикл, от которого до нас дошли лишь «осколки» в виде тех или иных сохранившихся обрядов. Вероятно то, что мы знаем сегодня, как масленицу, было начальной частью более масштабных весенних торжеств.

Обратимся к древнейшим письменным данным, по которым мы уже со значительной степенью определенности можем судить о проведении праздника весны в различных регионах мира, местах древнейших человеческих цивилизаций. В Древней Месопотамии на весну, период равноденствия, приходились самые главные праздники года: священный брак, Новый год и восхождение на престол правителя. Церемония предусматривала обращение к предкам, с просьбой о поддержании царской власти («кормление предков»), символическое сражение молодого царя с силами зла и его победа над ними, интронизация царя, наконец, кульминация, священный брак царя и жрицы. Последний обряд имел большое значение в связи с идеей плодородия земли и скота, должен был стимулировать их и, в конечном счете, привести к процветанию и богатству.

Известно, что праздник этот сопровождался театрализованными представлениями, разыгрывавшими вышеуказанные сюжеты, массовыми народными шествиями, в том числе и костюмированными и, конечно же, обильным всеобщим застольем. Не последнее место занимала и любовная тема, и игры эротического характера – всеобщая любовная атмосфера должна была создать условия для удачного священного брака, являвшегося гарантом плодородия земли. Сохранилось описание праздничного шествия, относящееся к рубежу III-II тысячелетий до н.э. Оно проходит перед молодыми – царем и богиней Инанной – и знаменует празднование их бракосочетания. Пестрая шумная толпа «черноголовых», так себя величали жители Шумера и Аккада, вполне схожа с масленичными гуляниями 4 тысячи лет спустя. Слова понятны не все, но общая атмосфера шума, веселья, праздника, пестроты костюмов передана вполне убедительно (для компактности в тексте сокращены повторы):

Черноголовые пред очами ее шествуют…
Священных алгар-инструментов касаясь,
Пред очами светлой Инанны они шествуют…
Священных уб- и лилис-инструментов касаясь…
В священный барабан и литавры ударяя…
Служители–сйздрсш со всклокоченными волосами
Пучки их волос на затылке цветными бантами для нее украшены…
В кожу божественности одетые…
Праведник и праведница, посланники великих мудрых женщин…
Бьющие в барабаны–балаг…
Каждый опоясан перевязью для меча, силы битвы…
Копье, силу битвы, в руках они держат…
Надев мужскую одежду на правую сторону тела…
Надев женскую одежду на левую сторону тела,
Соревнуясь в скакании через пестрые пояса,
Пред очами светлой Инанны они шествуют.

Особая роль отводилась пиру. Он завершал празднование и являлся своего рода высшей точкой праздника, продолжаясь длительное время. Обращает на себя внимание набор продуктов, схожий в разных источниках. Помимо мяса жертвенных животных, ключевое место на праздничном весеннем столе отводилось продуктам земледелия и скотоводства, основе процветания Месопотамии: праздничным напитком было пиво, сладость празднику придавал древний мед, из еды преобладали молочные блюда и выпечка. Это был настоящее пиршество масла, сыра, сливок, молока и сладких пирожков. Вот свадебное подношение богине:

Топленое масло, финики, сыр, семь сортов фруктов
В жертву ей приносятся,
Темное пиво ей возливают,
Светлое пиво ей возливают…
Сладкий сироп с топленым маслом смешали,
Пирожки с финиковым повидлом приготовили,
Пиво «Свет дня», муку, медовую муку, мед, вино «Восход Солнца» ей возлили.

А вот молодой царь совершает некий священный праздничный обряд: «На Священном Дворе яма вырывается, и в нее мед, сливки, первосортное масло он кладет».

Обратимся к античности. Весенний цикл праздников в Древнем Риме включает эротические «луперкалии», во время которых обнаженные мужчины бегали по городу и хлестали молодых девушек ремнями из козлиной кожи, странные действия, направленные на повышение плодовитости и продолжение рода. «Фералии» и «каристии», связанные с поминовением предков и прославлением рода. «Матроналии», праздник замужних женщин и опять же таки плодовитости:

Вновь плодородна земля, и скот зарождается новый,
Птицы в сучьях дерев гнезда свивают себе.
Жены латинские чтут плодотворное время законно:
Это пора их борьбы да и мольбы за приплод.

Завершали цикл «либералии», шумные до буйства празднества в честь бога вина и веселья Вакха (Либер – одно из древнейших имен греческого бога Диониса, а Либера – богиня плодородия, иногда считавшаяся супругой бога вина). Здесь были и ряженые, неизбежные спутники веселого бога, и непристойности, и пьянство. А в качестве пищевого символа-лакомства готовили пирожки из муки, меда и масла.

Особый интерес представляет праздник Анны Перенны, богини наступающего нового года. Его отмечали в мартовские иды, 15 числа. Происхождение богини неясно, вероятно, в связи с глубокой древностью обрядов, хотя некоторые античные авторы и пытались каким-то образом включить ее в круг римских богов. Интересна легенда, которую, в числе прочих, приводит Овидий в своих «Фастах», посвященных римским праздникам. На заре римской истории «древний простой народ» покинул город, борясь с патрициями, и удалился на «священную гору». Вскоре закончилась принесенная с собой пища и начался голод. И вот здесь-то появилась некая Анна: «бедной старухой она, но хлопотливой была. // Легким платком повязав свои поседевшие косы, // Всем напекла пирогов сельских дрожащей рукой. // Ими она с пылу, с жару народ поутру наделяла». Чудо о преумножении хлебов (пищи вообще) – относится к числу самых любимых и популярных народных верований. Богиня-кормилица, открывавшая новый год, и ее праздник чествовались с особым удовольствием и весельем.

Этот день было принято отмечать под открытым небом, на траве, лужайке, берегу реки, иногда строили специальные шалаши. Много пили, ели, танцевали.

Недалеко от твоих, Тибр-чужеземец, брегов.
Толпы народа идут и здесь, растянувшись на травке,
Пьет и в обнимку лежит каждый с подружкой своей,
Многие — прямо под небом, немногие — ставят палатки…
Солнцем они и вином разогретые пьют за здоровье,
Стольких желая годов, сколько кто чаш осушил…
Песенки также поют, каким научились в театрах,
Сопровождая слова вольным движением рук,
И хороводы ведут неуклюжие, выпив, подружки,
И, распустив волоса, пляшут в нарядах своих.
А возвращаясь, идут, спотыкаясь, толпе на потеху,
И называет толпа встречных счастливцами их.

Пели непристойные песни (Овидий упоминает «зазорные песни девушек», «вместе сойдясь, срамно они голосят»). А в конце нередко сжигали соломенное чучело старухи Анны, символически прощаясь со старым годом и призывая удачу в новом году. Традиция, сохранившаяся по сей день в отдельных регионах Италии.

О праздновании средневекового европейского карнавала написано достаточно. Здесь было и буйство, и разгул, и ряженые, и маски, и шутовской корабль, и сжигание чучел, и театральные действа, и эротические элементы, и обжорство, и пьянство. Все то, что родилось в древности, доведенное до некоего предела и абсолюта.

Блины любят не только в России. Но и во Франции, в Бретани, например